Добавлено (04.02.2010, 23:51)
---------------------------------------------
Итак, для затравки, привожу фрагмент статьи С.Переслегина и Р. Исмаилова "Структура вооруженных сил и ее динамика"
Полный текст по ссылке: http://www.igstab.ru/materials/Ismailov/Ism_StructWar.htm

" Первоначально армия не имела структуры. Да и назвать армией эти образования, представлявшие собой нечто среднее между охотничьим отрядом и бандой хулиганов, можно было с трудом. Однако, появление государства, и, как следствие, возникновение регулярных войск, потребовало создания некоторой структуры управления этими войсками и определения порядка их боевого использования. Форма армии - вооружение, построение и способы применения - определялась уровнем технического, экономического, культурного и военного развития. Можно, однако, выделить несколько общих принципов формирования структуры армии, работоспособных во все эпохи:

- Принцип простоты управления. Человек не способен обрабатывать информацию от большого количества источников. Управлять же одновременно более чем пятью различными частями может только очень хорошо подготовленный военачальник. Поэтому количество "единиц управления" должно быть минимально. В идеале - меньше пяти. (В военной истории могут быть найдены примеры двоичной, троичной, четвертичной и, реже, пятеричной и десятичной структуры армии.)

- Принцип максимального разнообразия. Ситуации, которые могут быть порождены войной, непредсказуемы. Поэтому желательно, чтобы под управлением командира был весь спектр средств, которые могут ему пригодиться при решении первоочередных задач. (Иными словами, надлежит строить армию из сбалансированных соединений, способных действовать в известной мере автономно).

- Принцип устойчивости. Единица управления не должна "разваливаться", а это может возникнуть, например, когда в одной группе объединены тяжелая пехота (медленная) и легкая кавалерия (быстрая). "

Полный текст содержит конструктивный анализ истории развития структуры вооружённых сил. Даются базовые понятия по данному вопросу.

Добавлено (04.02.2010, 23:54)
---------------------------------------------
Весьма познавательная статья "Эволюция пехоты"
http://www.igstab.ru/materials/Ismailov/Ism_Infantry.htm

"Изучая рассуждения мыслителей прошлого об армиях грядущих времен, можно отыскать некоторое общее место у всех этих философствований (в остальном - различных). Речь идет об "отмирании" пехоты как рода войск. Аргументы в защиту этого тезиса все авторы приводят более иле менее одинаковые: отдельный солдат слишком слаб, чтобы находиться на поле боя, роль солдата постоянно убывает - пехота превращается из основного рода войск во вспомогательный, а потом и вовсе сходит на нет. Пехотинец слабо защищен и плохо вооружен, имеет недостаточную маневренность и слишком медленно принимает решения в критической обстановке. Поэтому в современном бою (здесь слово "современный" может обозначать и эпоху эллинизма, и раннее средневековье, и девяностые годы XX столетия) пехотинец обречен на быструю и бесславную гибель.

Все это, несомненно, правда. Однако же, хотя подобные рассуждения приводятся (почти в неизменном виде) уже три тысячи лет, пехота и поныне остается одним из главнейших родов войск.

Следовательно, в утверждении о "неполноценности" пехотинца скрывается ошибка. При этом не приходится спорить с тезисом, что человек представляет собой самую уязвимую из всех существующих на поле боя целей. В чем же дело?

Во-первых, изначальная постановка вопроса "насколько защищен отдельный пехотинец" некорректна. Чтобы поразить солдата, по нему нужно открыть огонь. Фактически, большая часть современного (на каждую эпоху) вооружения оптимизирована под поражение другой техники. (Так, в наши дни авиация прежде всего сражается за господство в воздухе, артиллерия подавляет огневые средства противника, бронетанковая техника либо используется для транспортировки пехоты, либо борется с бронированными целями.) Лишь небольшое число вооружений предназначено для поражения именно незащищенного человека, причем самые эффективные средства запрещены господствующей религией или международными конвенциями ("огневое нападение" в древности; в XX столетии - отравляющие газы, бактериологическое и биологическое оружие, существует движение за запрещение противопехотных мин). Наконец, по сравнению с любой техникой людей всегда сравнительно много, и они лучше укрываются, пользуясь складками местности. В результате оказывается, что незащищенный человек - единственная боевая сила, способная выжить и даже осмысленно действовать в зоне сильного огневого воздействия противника. "Техника" любой эпохи уничтожается в подобных условиях очень быстро.

Кроме того, пехотинца намного проще мобилизовать и подготовить, чем боевую машину, самолет, расчет орудия или, в особенности, корабль. Техника требует квалифицированного обращения, в противном случае ее применение бессмысленно. В свое время японцы, лишивших подготовленных летных кадров перешли на "ускоренную" систему подготовки пилотов. Результатом стало катастрофический рост потерь, как в пилотах, так и в истребителях, и, в конечном счете, - полное вытеснение японской авиации с театра военных действий.

Пехотинец, конечно, тоже требует подготовки. Но какую-то ее часть можно произвести до призыва (к примеру, в СССР была развернута сеть тиров и парашютных клубов, Германия в 30-е годы развивала планерный спорт; небесполезен и опыт, приобретаемый в туристических и спортивных секциях и на уроках гражданской обороны). Кроме того, тренаж пехотинца можно достаточно быстро осуществить в учебных лагерях.2.

С этим аргументом полемизируют сторонники профессиональной армии, полагающие, что плохо обученный боец - скорее, обуза, нежели подспорье в бою. Стоит, однако, напомнить, что речь идет о создании "больших" батальонов, необходимых в масштабной войне хотя бы просто для контроля территории. В локальных операциях полицейского характера, наверное, можно обойтись и без "пушечного мяса"…

Приведем один показательный пример.

Британская армия была одной из последних армий3, перешедших на мобилизационный принцип комплектования. Вплоть до начала Первой Мировой войны Британия, которая ежегодно вела боевые действия в отдаленных уголках мира, Британия, три года воевавшая с бурами в Южной Африке, совершившая три похода в Афганистан и выстоявшая в вихре восстаний в покоренной Индии и мятежей в непокорной Ирландии, - эта Британия не нуждалась в призывниках. Мировая война, однако, выдвинула свои требования к размерам армии: оказалось, что при позиционной войне солдат стал просто единицей в тактических расчетах, интегральной и легко заменимой4. Уровень подготовки потерял первостепенное значение: два рекрута оказались "в среднем" полезнее на поле боя, нежели один профессиональный солдат с десятком лет военного опыта. Поэтому мобилизация стала наиболее эффективным способом увеличения обезличенного "обобщенного показателя" силы расчетных батальонов, полков, дивизий5. "

"Совершенствование средств нападения и обороны в последние века шло по пути увеличения огневой мощи соединения. При этом структура армии усложнялась практически каждое десятилетие, что было вызвано появлением новых средств ведения войны. Такой процесс находит отражение не только в росте сложности управления современными войсками, но также и в росте размера минимальных единиц. Дивизия, которая во времена Наполеона состояла из 10.000 человек, к Первой Мировой войне уже достигла 12.000-13.000, а в настоящее время состоит из 18.000-24.000, при этом численность собственно стрелков в ней остается на прежнем уровне: 8.000 человек.

Иными словами, боевые возможности дивизии ныне состоит не из слабого огня стрелкового оружия, но заключены в артиллерии, минометах, пусковых установках. Пехотная дивизия получила танки для увеличения подвижности.

И опять кажется, что пехота отмирает.

Но это вновь заблуждение. Повышение доли антитеррористических и противопартизанских действий в общем комплексе задач, решаемых войсками, заставляет вновь говорить о необходимости создавать адекватные пехотные соединения. И возникают части специального назначения, оптимизированные для действий в городских кварталах. Неожиданно (с явным намеком на возрождение традиций Средневековья) появились средства индивидуальной защиты солдата. В пехотной войне это была каска, уже сейчас она дополняется бронежилетом. В связи с отсутствием масштабных войн, исчезла необходимость в оперативно-стратегическом и стратегических звеньях - корпуса и армии в настоящее время представлены лишь штабными службами. "

Опять же, по ссылке лежит полная статья, там всё-всё разжёвано

Добавлено (04.02.2010, 23:58)
---------------------------------------------
И наконец, для самых интересующихся статья "Классическая стратегия на пороге XXI столетия"
http://www.igstab.ru/materials/Ismailov/Ism_Classic.htm

"Стоит подчеркнуть, что ясного представления о месте стратегии в военной науке все еще нет. Первостепенная роль философии войны недооценивается всеми военными теоретиками. Военная теория до сих пор не создала удовлетворительной концепции стратегии. Учение Б.Лиддел-Гарта, хотя и является наиболее удачным, по сути неконструктивно - оно запрещает прямые действия, не объясняя, как построить непрямое действие. Конструктивные теории типа "блицкрига", "глубокой операции", "морской мощи", "воздушной мощи" и т.д. работают лишь в специфических условиях.

По-прежнему нет понимания того, что существует стратегия этики. Простейший пример применения этики в войне - это терроризм. В настоящее время не существует удовлетворительных приемов борьбы с этим явлением. Между прочим, в XIX веке государственный терроризм был невозможен - поскольку его база в виде стран третьего мира нейтрализовалась "бременем белых" и другими элементами колониализма…

Создание работоспособной теории стратегии является важнейшей задачей военной науки. Правда, эта задача чем-то напоминает попытку построить "единую теорию всего сущего", поскольку поднимаемые вопросы столь всеобъемлющи, что выводят построение из области науки в сферу философии. "

Добавлено (05.02.2010, 00:17)
---------------------------------------------
На вкусное, для любителей военной истории вменяемый стратегический анализ ситуации на 1 июня 1942 года. Этого не бывает в учебниках истории, не говорят на уроках. Но именно из этого анализа, признанного кстати, и приходит понимание почему так ожесточённо, например, защищался Сталинград. Или зачем СССР в 1942 году организовывал наступление на Харьков.

Стратегическая обстановка на 01 июня 1942 года.
1.

В литературе по Второй Мировой войне можно отметить упоминание «поворотного пункта» в войне. Практически любому автору понятно, что с некоторой даты война не могла быть проиграна союзниками1. С какой? Есть несколько точек зрения — 1944 (высадка союзников в Нормандии), 1943 (Курская битва), и даже 1941 — нападение на СССР. Каждая из приведенных дат имеет своих приверженцев, каждую можно разумно обосновать. Для Лиддел Гарта перелом в войне приходится на 1942. Чем же был примечателен этот год?

Во-первых, Мировой Кризис вступил в свою высшую стадию — «Пространство войны», формально определяемое как территория, на которой происходят события, непосредственно оказывающие воздействие на систему «война», именно в 1942 году максимально.

Во-вторых, не слишком удачные операции стран Оси предыдущих лет, и, прежде всего, кампания в России 1941, привели стороны к локальному равновесию: с точки зрения оперативно-стратегического искусства можно считать, что на начало весенней кампании 1942 года силы сторон совпадают. У Оси имеется тактическое преимущество, выраженное прежде всего в большем опыте, но это преимущество поставлено под сомнение предыдущей кампанией, а у союзников — экономическое, в свою очередь поставленное под сомнение успешными территориальными приобретениями противника.

Отметим также, что 1942 явился годом структурного водораздела: если кампании 1939, 40 и даже 41 шли под знаком блицкрига, осуществляемого странами «Оси» (лишь немногие операции были выиграны союзниками — первая Африканская О'Коннора и Московская оборонительная 1941), то в 1943 мы видим медленные, «тяжелые» операции союзников: Тихоокеанская кампания 1943, Курская битва, высадка в Африке. Изменился стиль войны. По выражению немецкого историка Б.Шойринга, 1942 год наступал «под знаком упорства».
2.

Анализируя стратегическую обстановку на середину 1942 года, прежде всего необходимо констатировать, что Италия практически выведена из войны. Еще при довоенном планировании считалось, что итальянская сторона будет нуждаться в 4 млн. тонн нефти, а немецкая — в 12 млн. К 1942 году положение с топливом стало трудным даже для Германии, хотя его еще хватало. Но вот на союзника, особенно столь «некачественного» ресурсов уже не оставалось. Действительно, если в 1940 Италия получила из Румынии 1.069 тыс. тонн нефти, то в 1942 — всего 261 тыс. тонн.

Это обстоятельство ударило прежде всего по флоту и авиации (итальянские пехотные дивизии были не столь требовательны к горючему, а немногие танковые части в Африке были очень нужны, поэтому их-то снабжали). Следовательно, теперь на Средиземном море безусловно господствовал английский флот. Обратим внимание на дерзкую акцию итальянских подводников в декабре 41 года — два английских линкора в Александрии оказались выведенными из строя на длительный срок — вплоть до 44 года. Но успех операции был сведен на нет нерешительностью итальянского командования, которое не смогло использовать полученного преимущества (было придумано оправдание, дескать линкоры сели на грунт, и с воздуха не было заметно повреждений, поэтому итальянская супремарина считала их боеспособными. При этом все равно остается непонятно, почему итальянцы не решились хотя бы на демонстрацию, для выяснения точных результатов атаки).

С потерей моря положение Африканского корпуса и итальянских сил в Северной Африке становится не просто тяжелым, а безнадежным. Роммеля могло спасти только чудо или искусная стратегия в сочетание с бездарным командованием англичан. В качестве альтернативы командование «Оси» третий год разрабатывало операцию по взятию Мальты — десантную операцию типа Критской. Стоит помнить, однако, что десантные действия без обеспечения топливом итальянского флота лишь немного улучшали общую ситуацию на ТВД.

На восточном фронте позиция оставалась более устойчивой. Основываясь на системе железных дорог и опорных пунктов, немецкие войска удерживали позиционный фронт. Несмотря на большие потери в летней кампании 1941, наличных войск было еще достаточно: фактически даже не потребовалось особенно сокращать протяженность линии фронта.

С другой стороны, на широкие наступательные действия сил уже явно не хватало. Причем, дефицит выражался двояко: во-первых, не хватало людей. Как известно, для сосредоточения групп армий «А» и «Б» по плану кампании 1942 пришлось обескровить группы «Север» и «Центр». Во-вторых, не хватало транспортных мощностей. Наступление могло вестись лишь ограниченным числом дивизий, так как железнодорожная сеть СССР очень бедна. Особенно страдали армии группы армий «Центр» — и без того плохая ж/д сеть беспрерывно подвергалась атакам партизан, объем перевозок оказался ниже всякого минимума.

Чрезвычайная растянутость линий снабжения и обширность захваченных территорий создавали еще одну проблему — необходимость вести разумную оккупационную политику. И здесь наибольшим камнем преткновения стали национал-социалистическая идеология, а также предвоенная пропаганда расширения «жизненного пространства» немцев за счет СССР. Умеренную внутреннюю политику на землях, все жители которой объявлены недочеловеками, вести крайне сложно, если не сказать невозможно. Поэтому проблема партизанского движения решена быть не могла — даже паллиативно.

В начале 1942 г. высшее командование вермахта вообще считало кампанию в России проигранной. «С весны 1942 года я знал, что мы не сможем выиграть войны», так заявил Йодль 13 мая 1945 года2. Лишь неудачные действия советского командования спасли вермахт от поражения зимой 1941 года. Тем не менее, предложение японского адмиралтейства о посредничестве между Германией и Советским Союзом «в пользу сепаратного мира» было отвергнуто3.

Особую проблему составляло Черное море и Крым. Румынский флот был неспособен противостоять численно и качественно превосходящему черноморскому флоту. Следствием этого стала возможность героической обороны Севестополя — окруженного, блокированного и постоянно подвергающегося ударам авиации. А Крымский полуостров нависал над глубоким тылом группы армий «Юг». Успешная Керченская десантная операция показала, что Красная Армия способна к активным действиям и будет развивать успех, если не предпринять срочных шагов по полному захвату полуострова.

Третий «фронт» рейха — Атлантика. Ситуация в «битве за Англию» была неоднозначной. Потери торгового флота союзников ощутимо росли — в мае 1942 было потоплено 151 судно общим водоизмещением 705 тыс. брт, а в июне — 173 общим водоизмещением 834 тыс. брт4.

Стоит вспомнить, что в мае 1942 адмирал Дениц считал, что для обеспечения победы в битве за Атлантику необходимо топить 700 тыс. брт. в месяц: «В 1942 г. общий тоннаж, который может построить противник, составляет около 8 млн. 200 тыс. тонн… Это означает, что мы должны топить примерно 700 тыс. тонн, чтобы компенсировать новое строительство»5. Тоннаж торгового флота Великобритании постоянно снижался. Перед войной ежегодный импорт Великобритании составлял 50 млн. тонн. В 1940 он снизился до 42.4 млн. тонн, в 1941 — 30.5, а к концу 1942 — до 23 млн. тонн. Казалось, Дениц выигрывает войну.

На деле для Германии все обстояло значительно хуже. Во-первых, оценка строительства торгового флота была занижена Деницем. Суммарный объем тоннажа, построенного США, Канадой и Великобританией составил чуть меньше 10 млн. брт. Во-вторых, экономическая блокада Англии еще не давала результата — индекс военного производства Британии рос чудовищными темпами: если взять за 100% уровень 1939 года, то в мае 1942 он составил 724, в сентябре 798 и в ноябре 811. Наконец, Дениц не учел, что в самом лучшем для немцев случае решения динамических уравнений для английского импорта будут носить логистический, а не линейный характер: рано или поздно установится некое равновесие. (В теории стратегических бомбардировок, вообще говоря изоморфной подводной войне, это обстоятельство носит название «закон убывающего вреда».)

Планы прошлого года о вторжении в Англию ныне, в 1942 году, пришлось оставить. Западная армия была чрезвычайно слаба. На самом деле, она состояла из переформировывавших частей и новобранцев. А резервов с Восточного фронта получить было нельзя — наоборот, русский ТВД поглощал все резервы. Флот Великобритании, несмотря на поражение в Индийском океане и Малайе, вырос. Вступление же в войну США существенно упрощало задачу охраны конвоев.

И, наконец, Тихий океан.

Тут положение было более благоприятным для стран Оси — Япония успешно осуществила захват «пояса обороны» Империи. Японский флот стал сильнейшим на ТВД — американские силы не имели ни опыта, ни достаточного количества кораблей, а английские соединения, после захвата Японией Гонконга, Сингапура, Голландской Ост-Индии и удара по Коломбо оказались не способными к активным действиям. Возможно, Черчилль сознательно пошел на уход с Тихого океана. Очищение Сингапура было теперь уже выгодно разваливающейся Британской империи. Дело в том, что с точки зрения главной задачи — сохранения Индийского океана — Сингапур бесполезен. Флоту и авиации, базирующимся на Сингапур, затруднительно оперировать в Индийском океане — этому мешает остров Суматра. Для оборонительных целей подходит архипелаг Чагос или, еще в большей степени, Кокосовые острова (мало того, что они находятся в центре линии, соединяющей Индию и Австралию, так еще и закрывают Зондский пролив).

С другой стороны, удобное расположении острова Сингапур на входе в Южно-Китайское море позволяет вести наступление на Филиппины, Индокитай или Формозу. Потому, Сингапур бесполезен при оборонительной стратегии и очень удобен при наступательной.

Британский флот, связанный задачами в Атлантике и Средиземном море, не мог оказать поддержки гарнизону этой крепости — судьба «Принца Уэльского» и «Рипалса» весьма показательна. Тем более, Адмиралтейство не имело сил для активных действий в Тихом океане. У американского же флота, потерпевшего сокрушительное поражение в Перл-Харборе, имелся минимум сил для действий на Тихом океане, помощь Сингапуру он мог оказать чисто символическую. (Даже если считать, что таковая помощь вообще входила в планы Ф.Рузвельта, чего мы не предполагаем — смотри Предисловие.) Голландская эскадра никогда не воспринималась, как сколько-нибудь существенная помеха японцам.

Таким образом, эвакуация Сингапура была неизбежной. Однако что рекламная кампания, сопутствовавшая строительству этой «морской крепости» и созданный при этом имидж не позволяли просто так отдать крепость противнику. Нужно было не потерять лицо. И даже этого сделать не удалось.

Другой вопрос, что сдача Сингапура — какими бы оперативными или тактическими соображениями она не оправдывалась — была «похоронным звоном» — не только по Британской Империи, но и по всей политике традиционного колониализма. Но на этой стадии войны Черчиллю уже было не до киплинговской романтики и «бремени белого человека».

После потери Сингапура американский флот оставался один на один с численно и качественно превосходящим противником. Японский флот выигрывал войну! В это никто не верил, но ведь американская промышленность не успевала с постройкой боевых кораблей — первый новый тяжелый авианосец «Эссекс» вступил в строй лишь 31.12.1942. За весь 42 год было переоборудовано под эскортные авианосцы 14 гражданских судов, однако половина из них воевала на Атлантике, да и использоваться эти корабли с 21 самолетом на борту могли лишь как корабли ПЛО. Японцы за это же время переоборудовали 6 легких авианосцев. Следовательно, примерно до середины 1943 Императорский флот сохранял преимущество в этом классе кораблей. В остальных классах было если и не превосходство (как, например, в линкорах — фактически десять против нуля), то паритет.

Развернувшееся 7-8 мая неудачное для японцев сражение в Коралловом море еще более усугубило превосходство — размен легкого «Сехо» на тяжелый «Лексингтон» был более чем оправдан для Страны Восходящего Солнца. В июне Япония могла выставить на Тихом океане 6 больших авианосцев против 3 американских.
3.

Итак, мы можем сформулировать задачи сторон на кампанию 1942:

* Для Германии: решение топливной проблемы, создание блокадной позиции на Восточном Фронте. Захват Ростова, Сталинграда, Астрахани, Баку. Обязательное удержание Харькова и нейтрализация Крыма.
* Для Италии: захват господства на Средиземном море, что приводит к решению экономических проблем. Захват Мальты и Суэца. (Впрочем, для Муссолини эта стадия планирования относится к тому, что врачи называют post mertum.)
* Для Японии: обеспечение «Большого оборонительного периметра». Захват Мидуэя.
* Для США. Поиск тактических шансов на Тихом океане, которые позволят продержаться до массового вступления в строй новых кораблей.
* Для Великобритании. Захват Северной Африки как обеспечение Средиземного моря, потенциальный вывод Италии из войны. Борьба с немецкими подводниками в Атлантике. Удержание Индийского океана.

Задачи СССР несколько не ясны. Ставкой было предложено несколько разрозненных наступлений. Единственная осмысленная операция — освобождение Харькова.

Все перечисленные задачи можно было решить только наступательно. Что, в перспективе, должно было привести к большому числу встречных сражений.